Европу будут защищать чиновники, а не военные?
Испания входит в число развитых экономик Евросоюза и демонстрирует неплохие прогнозы роста - 2,9% ВВП в 2025 году. Однако за фасадом макроэкономической стабильности скрывается тревожный дисбаланс: расходы на содержание государства и оплату труда чиновников растут темпами, которые не сопоставимы с возможностями бюджета.
По оценкам независимых исследовательских организаций, а также по данным, опубликованным испанскими СМИ на основе проекта бюджета-2025, только на зарплаты работников публичного сектора в следующем году будет направлено более 183 млрд евро. Это свыше 60% всех налогов, собираемых в стране. А если учитывать сопутствующие траты на содержание госаппарата, общая сумма переваливает за 225 млрд евро.
Для сравнения: пенсии почти 10 млн испанцев обходятся государству дешевле. То есть, чтобы поддерживать жизнь аппарата власти, государству приходится тратить больше, чем на крупнейшую социальную категорию страны. При этом, за время пребывания у власти Педро Санчеса, с 2018 года, расходы на госуправление выросли на 60 млрд евро, что составляет 44% к прежнему уровню. Штат публичного сектора увеличился более чем на 370 тысяч человек — до 3,7–3,8 млн работников.
Испания традиционно является одной из самых децентрализованных стран Европы: автономные сообщества и муниципалитеты обладают широкими полномочиями и собственными административными аппаратами. На регионы сегодня приходится 114 млрд евро в год только на персонал — это 2 млн служащих. Местные органы власти тратят ещё 33 млрд на 722 тысячи работников. Центральное правительство — 31 млрд на 530 тысяч.
Именно региональная система делает любые попытки сокращений крайне болезненными политически — каждая автономия защищает свои полномочия и свои рабочие места. Но проблема в том, что эти рабочие места оплачиваются из государства, которое в условиях высокой инфляции, роста социальных обязательств и затрат на обслуживание долга теряет гибкость в управлении финансами.
Особенно контрастно масштабы расходов на бюрократию выглядят на фоне военного бюджета страны. Испания тратит на оборону порядка 17–22 млрд евро в год, что составляет примерно 1,2–1,3% ВВП — заметно ниже как среднего уровня НАТО, так и поставленных целей по достижению 2% ВВП. Если сравнить эти суммы с теми самыми 183 млрд, получается парадоксальный, но точный вывод: на содержание госаппарата Испания тратит в 8–10 раз больше, чем на защиту страны.
Разумеется, часть бюджетных расходов на персонал приходится на учителей, врачей, сотрудников полиции и многих тех, кто обеспечивает жизнеспособность государства. Но рост именно административного аппарата и его расходов говорит о перекосе приоритетов. Эксперты, которые анализируют структуру бюджета, предупреждают: деньги, собираемые через IRPF (подоходный налог) и IVA (НДС), расходуются почти полностью на оплату труда, а не на развитие экономики или повышение оборонной устойчивости. В условиях глобальной нестабильности такая модель становится рискованной.
При этом, Испания — не исключение из правил общих европейских приоритетов такого рода. Вот и французский бюджет традиционно один из самых «социальных» в ЕС. Выплаты работникам государственного сектора превышают 380 млрд евро в год. Военный бюджет — примерно 50,5 млрд в 2025-м. Даже при таком сопоставлении дисбаланс остаётся значительным: на бюрократию уходит примерно в 7 раз больше средств, чем на оборону. Но есть важный нюанс: Франция — вторая армия Европы, обладающая ядерным потенциалом и серьёзными капиталовложениями в ВПК.
В Германии расходы на оплату труда работников государственного сектора достигают примерно 350 млрд евро. При этом Германия активно наращивает оборонные траты: бюджет-2025 предусматривает около 62,4 млрд евро на Бундесвер. В сравнении со временем до 2022 года это огромный скачок. Но и здесь расходы на государственный персонал в 5–6 раз превышают военные расходы.
Итальянские затраты на госслужащих — 220–230 млрд евро. На оборону — 20–35 млрд, в зависимости от года и структуры финансирования. То есть бюрократический сектор получает примерно в 7–10 раз больше средств, чем армия. При этом Италия сталкивается с одним из крупнейших долговых бремен в ЕС — и каждый дополнительный миллиард на зарплаты снижает возможность финансировать модернизацию армии и инфраструктуры.
Как видим, высокая «стоимость государства» — типичная черта европейских экономик, ориентированных на социальную модель. Однако Испания выделяется сочетанием одного из самых низких уровней оборонных расходов в ЕС и одного из самых высоких темпов роста бюрократических затрат.Глядя на все это экономисты подчёркивают, что расходы на аппарат власти — это жёсткие, то есть трудно сокращаемые статьи бюджета. Любое ухудшение экономической ситуации автоматически приведёт к росту дефицита, долга, а значит — к ослаблению возможностей инвестировать в развитие.
При этом, если внешняя безопасность Европы будет и дальше ухудшаться, Испания окажется в положении страны, чьи ресурсы израсходованы на текущее содержание власти, а не на защиту и технологическое обновление. Недаром эксперты всё громче говорят, что без цифровизации, пересмотра численности аппарата и оптимизации расходов Испания рискует потерять конкурентоспособность.
Именно поэтому дискуссия о том, какую государственную модель Испания хочет видеть через 10–20 лет, становится критически важной. Сегодня политические решения формируют контуры той Испании, которая будет встречать вызовы будущего. И если не изменить бюджетные приоритеты, в будущем страну действительно могут «защищать бюрократы» — не потому, что они к этому готовы, а потому что деньги на армию уйдут на зарплатные ведомости.
А.Гасанов